Ан сел. Он смотрит в темноту, но не видит её. Перед его глазами тот далёкий день. Медленно, как в замедленном кино, он видит кадр за кадром всё, что происходило в тот день.
«Я вспомнил! Вспомнил! Но что это? Как же это? – мысли жалят его. Он не может усидеть на месте, вскакивает с постели и мечется по комнате. – Почему? Почему люди Главного Хранителя убили моих родителей? За что? А может это случайность? Не может это быть случайностью! Я видел, как Хранитель поджёг машину! А может предательство и Главный Хранитель не в курсе, что творится за его спиной? Может быть, и он в опасности?! Но прошло столько лет и с ним всё хорошо…. Ничего не случилось…. От него что-то скрывают или действовали по его приказу? Как узнать? Что делать? Нельзя так всё оставить! Рассказать родным? А если они узнают и убьют и их?! Надо молчать. Надо всё узнать. Самому. Нельзя прощать. Кто бы ни был виноват в гибели невинных, они должны быть наказаны!». Без сна встретил он рассвет. Тревожный рассвет неизвестности.
Часть III «Элизиум»
Глава «Наукоград»
Первый летний день хмурился. Солнце, словно потеряв что-то ценное, грустило и пряталось ото всех за плотными облаками. Лишь изредка его длинные узкие лучи-щупальца высовывались и скользили по пелене неба, по земле, по людям, стоящим на перроне, словно искали пропажу, и, не найдя, втягивались обратно, чтобы через несколько минут вернуться и продолжить поиски.
Сегодня Ана провожали в Элизиум. Он стоял на платформе рядом со стеклянным лифтом, в окружении родных. Уже переданы бережно завёрнутые ещё тёплые тётушкины пирожки. И Сандра сунула ему собранный чемодан, на дно которого уложила тёплый шарф, сама связала, на память. И дядя умолк, в очередной раз, наказав ему не быть мямлей, а если что, не забывать, что у него есть родные, которые всегда помогут. Наступила та тягостная минута расставания, когда все сказано, и пора уходить, но трудно сделать последний шаг, сердце не хочет отпускать родное, привычное и шепчет: «Подожди. Не спеши, ничего не забыл? Может ты тут в последний раз».
Ан почувствовал взгляд и обернулся. В нескольких шагах стоял Робин и маленькая белокурая девочка, которую он держал за руку. Ан поставил чемодан и, извинившись, быстро подошёл к другу. Они обнялись.
– Пришёл-таки! Как я рад тебя видеть! Ты куда пропал? И на связь не выходил, – Ан радостно всматривался в похудевшее лицо друга.
– Сандра моим позвонила, сказала, что ты сегодня уезжаешь. Не мог не попрощаться, – улыбаясь, ответил Робин.
– Молодец, что пришёл. Ты как, здоров? Похудел.
– Да со мной всё нормально. Вот познакомься, моя подружка – Люся. Люся, а это мой друг – Ан. Я тебе о нём рассказывал. Помнишь?
Кудрявая головка показалась из-за Робина, куда она спряталась, когда подошёл Ан, и на него взглянули смеющиеся зелёные глаза, потянулась крохотная ладошка. Юноша наклонился и осторожно пожал Люсину ручку:
– Здравствуйте, Люся. Будем знакомы. Как поживаете?
Девочка радостно закивала, и Ан удивлённо взглянул на Робина.
– Она не разговаривает, – сказал Робин и добавил, – пока не разговаривает.
Ан кивнул.
– А вообще, Роб, какие у тебя планы?
– Готовлюсь в наш медицинский. Добро получил. В августе вступительные.
– Рад за тебя. Ты всегда мечтал заниматься биологией и медициной.
– Да, – усмехнулся Робин, и погладил Люсю по голове, – врачи и тут нужны. Ну. Давай. Удачи тебе.
Они пожали руки.
– Смотри!
Ан оглянулся. У самого края платформы стояла Линда. Тонкий солнечный луч пробился из-за облаков и высветил из серого утра её фигуру. У Ана сжалось сердце, такой хрупкой и одинокой она ему показалась.
– Иди, – подтолкнул Робин.
Ан быстро пошёл к ней, и она сделала несколько шагов навстречу.
– Линда, ты зачем? Мы же обо всём договорились. Не надо было приходить, чтобы твоих не расстраивать. Потом, когда оформили перевод, всё бы рассказали.
Линда отвела взгляд, и опустила голову:
– Прости, Ан.
– Что-то случилось?
Она молчала. Ан взял её руки, прижал к груди и попытался заглянуть в глаза. Она решилась и посмотрела на него.
– Ан, я долго думала. Мы с тобой совсем разные, мы не сможем быть вместе. Моё место здесь, в элизии. Я должна продолжить дело отца. Дело нашей семьи.
Ан удивлённо отстранился, и она заспешила:
– Ты не подумай, что. Это моё решение. Я сама так хочу. Прости, Ан! Мы должны расстаться навсегда. У каждого из нас свой путь, и он ведёт в другую сторону. Так будет правильнее всего, и лучше для тебя, и для меня, – она перевела дыхание, завела локон за ухо, – прощай, Ан! Ты был моим самым лучшим другом! Я всегда буду помнить о тебе. Желаю всего самого – самого! Ты достоин! – Линда вдруг поцеловала его в щёку и быстро пошла прочь. Ан рванул было за ней, но остановился, а она уже бежала, не оглядываясь.
«Как же так! Линда! Почему! – билось в его голове. – Не захотела со мной. Значит, не любила! А я, дурак, размечтался. И правильно. Так и надо. Я сам-то знаю, куда еду? Что ждёт меня? Может меня самого убьют, как родителей. И пусть! Пусть живёт без меня! Это, даже к лучшему, не нужно отвлекаться на всякую ерунду. Окончить Университет, узнать правду и отомстить – вот моя главная цель, и ничто не должно меня отвлекать. И кто женится в восемнадцать-то лет? Жениться всегда успею, если жив останусь. Да и вообще, зачем жениться? Глупости всё это, пустая трата времени», – всё это в одно мгновение пронеслось в голове, сердце его сжалось и похолодело, прощаясь с Линдой.
Погружённый в мысли, он простился с родными, махнул Робину и вошёл в лифт, который унёс его в капсулу поезда.
***
Через несколько часов поезд плавно остановился на центральном вокзале Элизиума. Ан спустился из вагона на перрон, и поражённый замер. Оживлённость и геометрия самого крупного железнодорожного вокзала на планете заворожила его. Многочисленные стеклянные ярусы платформ убегали вверх, выбрасывая паутину стальных трубопроводов, по которым ежеминутно отправлялись и прибывали поезда, извиваясь капсулами вагонов. Вспышки разноцветных информационных табло, бесконечные снующие людские потоки, как пауки, плетущие эту металлическую сеть, гвалт вокзальной толчеи сбивали с толку. Ан смешался, озираясь по сторонам.
За его спиной послышался смех, и он обернулся.
Прислонившись к гранитному барьеру, стоял парень. Высокий худой с длинными, почти до плеч, прямыми чёрными волосами, он улыбался серыми, как сталь трубопроводов, глазами.
– Что растерялся? Только приехал?
Ан смутился, но виду не показал:
– Ну, да, только с поезда.
– Издалека?
– Элизий – «Сады Приуралья».
Незнакомец присвистнул:
– Далековато.
– А вы – местный?
– Ага.
– А чего тут? Встречаете кого или проводили?
– Да не, просто люблю вокзальную суету.
– Правда? – удивился Ан.
– А тебе куда? К кому приехал-то? – перевёл разговор незнакомец.
– В Наукоград, поступаю в Университет.
– О! Это хорошо. Я тоже в этом году поступаю. Ты на какой факультет?
– Математическая кибернетика.
– Ты гляди, и тут совпало. Ну, давай что ли, знакомиться. Горислав, – он протянул Ану руку, – можно просто Славка и на «ты».
– Андо, Ан, – Ан пожал ему руку, улыбаясь.
– Ну, пошли, Ан, провожу, покажу Университет.
– А ты давно приехал?
– Давно, – засмеялся Горислав.
– А, так ты родился тут? В семье Творцов? – допытывался Ан, пока Горислав, проворно лавируя между встречными потоками людей, вёл его к выходу.
– Да какая разница: Творцы, Хранители, Созидатели – всё люди.
Ан удивлённо покосился на него:
«Странный парень, любит околачиваться в этом столпотворении, и о кланах так непонятно рассуждает. Люди, конечно, все люди, но Созидатели почему-то не учатся в Университете Наукограда. Ладно, хоть дорогу покажет, а то тут не разобраться. Мне повезло, можно сказать».
